Кедр и гвоздика - Александра Дмитриевна Рябкина

Ирония в словах Микаэлы звучала не так уж и обидно, хотя что-то ей подсказывало: еще вчера Майкл считал себя всесильным оборотнем, который мог разнести парочку домов. А уже сегодня его опустили с небес на землю.

– Что ты… что ты делаешь? – Майкл увернулся от руки Микаэлы, когда она попыталась вытащить желтоватый листик из темных волос.

– Листок, – как только получилось достать его, показала она. – Всего лишь листок. Джо неплохо повозил тобой по земле.

Сложно было не заметить, какой пыльной стала одежда Майкла. Словно он послужил для Джо половой тряпкой.

– Так, детишки, прошу прощения, что прерываю ваше тесное общение. – Джо довольно заулыбался, когда Микаэла отскочила от Майкла и почувствовала, как загорелись щеки. – Но нам пора уезжать. Звонил мистер Айрес, сказал, что намечается какой-то званый ужин. – Джо никогда не вникал в тонкости аристократической жизни. Как и Микаэла, которая недовольно и с отвращением застонала. – Мне тоже это не нравится. Лапки в руки и в машину.

– Давай сделаем вид, что мы уехали в другую страну? – беззащитно залепетала Микаэла, будто это и правда могло помочь и отменить очередные бессмысленные посиделки в кругу незнакомых ругару. – Или что я заболела? – Для пущей убедительности она театрально рухнула на заднее сиденье рядом с Майклом. – Не любишь ты меня, Джо.

– Зато я люблю деньги, которые мне платит твой отец, – ехидно отозвался телохранитель, глядя в зеркало заднего вида. Язва. Возможно, в прошлой жизни он был змеей. – Все, хватит ныть. Разрешаю тебе на этом вечере быть мерзким подростком, но не гарантирую, что спасу от твоей матери.

– Вот так всегда. Повеселиться хочешь ты, а огребать придется мне. – Микаэла отвернулась к окну, когда они стали выезжать из леса.

В салоне повисла неожиданно уютная тишина, окутанная гулом мотора и мерным биением сердец. Микаэла любовалась точеным профилем Майкла. Он устало прикрыл глаза, словно вот-вот собирался заснуть.

Микаэла глубоко вздохнула, наполняя легкие запахом кедра. Ей нравился аромат, исходящий от Майкла, отчего она даже начала считать себя настоящей психопаткой: нельзя втюриться в парня просто потому, что от него вкусно пахло.

Тем не менее от одного его запаха у Микаэлы начинали плясать звездочки перед глазами, а аромат кедра с каждой новой встречей с Майклом казался ей все более сексуальным и притягательным.

Джо откашлялся, привлекая внимание Микаэлы. Она заметила взгляд своего телохранителя в зеркале заднего вида, и он, черт его подери, был готов рассмеяться над ней. Неужели она так долго и пристально наблюдала за Майклом? Пора с этим завязывать, иначе она превратится в сталкера, который заглядывает в окно парня, чтобы просто посмотреть, насколько сладок его сон.

Она отвернулась и заметила, что они подъезжают к дому Майкла. Машина начинала замедляться, и парень зашевелился.

– Увидимся, когда тебя выпустят на свободу. – Подмигнув Микаэле и помахав рукой Джо, Майкл вылез из машины. – Обязательно увидимся.

Последнее, что видела Микаэла перед тем, как они с Джо уехали, – это широкая улыбка Майкла и его добродушный и совершенно спокойный взгляд. От этого ее сердце заплясало в груди, а губы сами собой растянулись в улыбке.

Она сумела хоть немного помочь ему и могла гордиться собой.

Глава 4

*Около 10 лет назад*

– Мне это не нравится. – Лорелай, которую запихнули в совершенно омерзительное розовое платье, последние несколько часов мялась рядом со старшей сестрой.

Матушка любила наряжать младшую дочь, словно куклу: Лорелай было пятнадцать, и она не могла высказать свое «фи» родителям. Впрочем… даже Микаэла не всегда справлялась с давлением старшего поколения, хотя она-то как раз умела показывать зубки.

– Мне тоже, – кивнула Микаэла, скривив губы. – А ведь не прошло и двух часов.

Все в этом вечере было чересчур: платья, фуршетные столы, официанты, подобранные чуть ли не по линеечке. Всякий раз, стоило Микаэле оказаться среди золотой аристократии мира оборотней, она приходила в уныние.

– Прошу прощения? Вам чем-нибудь помочь? – Дежурная улыбка заиграла на ее губах, когда она, многострадально закатив глаза, повернулась к незнакомому юноше, который тщательно что-то искал возле стола с закусками, где затаились Микаэла и Лорелай.

«Надеюсь, он просто обронил свой сопливчик, – подумала Микаэла, и ее волчица удовлетворенно клацнула зубами. – Не хотелось бы оказаться очередной простушкой, которая купилась на очевидное привлечение внимания».

Увы, Микаэла увидела только веселье, которое так и плясало в серых глазах ругару: незнакомец, кем бы он ни был, расставил свою ловушку с педантичностью заядлого охотника, и глупая лань купилась. Снова.

– Запонка. – Юноша покрутил между пальцами серебряную застежку, явно слишком дорогую, чтобы ронять ее в банкетном зале. Микаэла мысленно фыркнула от предсказуемости незнакомца.

Равнодушно хмыкнув, она развернулась на каблуках и, чтобы больше не встречаться с гостем, почти бегом направилась на другой конец зала, успокаивая себя тем, что бежит не от парня, а к новым закускам. Но Лорелай не сдвинулась с места и почему-то решила заговорить с парнем, чей пронзительный взгляд до сих пор ощущался на коже, словно стайка клопов.

– Да чтоб тебя! – Досчитав до десяти, Микаэла по-прежнему чувствовала нервозность, густым туманом опустившуюся на дно живота.

Пришлось идти к сестре.

– Ты уже вернулась? – Лорелай выглядела счастливым ребенком, который наконец-то больше не грустил в компании старшей сестры. Возможно, она даже успела представить, как этот брюнет с загадочными серыми глазами увозит ее в Портофино, чтобы угостить осьминогами и домашней пастой, приготовленными каким-нибудь именитым итальянцем. – Представляешь, Адам станет новым папиным акционером!

– Надо же, какая удача. – Еще большей незаинтересованности Микаэла просто не смогла бы изобразить, даже если бы ей заплатили. Она в очередной раз смерила высокий силуэт ругару оценивающим взглядом. Но… как и в первый раз, не нашла ничего, за что зацепиться. У него не было ни завораживающих голубых глаз, ни ямочки на щеке, к которой хотелось бы прикоснуться, – ничего примечательного.

– Приятно познакомиться, мисс Айрес. – Слишком учтивый, чтобы быть таким на самом деле, Адам добродушно улыбнулся и протянул руку. Микаэла же не разделяла его дружелюбия и одарила юношу красноречивым взглядом, который так и вопил: «Советую убрать руку!» – Ваша сестра предупредила, что вы неразговорчивы.

– Странно, что она не упомянула мой отвратительный характер, – улыбнулась Микаэла Лорелай. Быть неприветливой и бескультурной – две совершенно разные вещи, и грани между ними она переступать не собиралась. Пусть Микаэла была злобным подростком, который с удовольствием вышвырнул бы этого Адама из семейного дома, она